CTPAHA KOTOPOЙ HET

Как началась ваша политическая карьера?

Я был заведующим кафедрой ядерной физики и проректором по научной работе Белорусского государственного университета. А потом мои друзья учинили со мной шутку: я им по пьяному делу пообещал не снимать свою кандидатуру, когда меня в очередной раз будут выдвигать кандидатом в депутаты. Мы в тот момент сдали большую многолетнюю работу. И я не снял свою кандидатуру, что было для всех большой неожиданностью. На меня секретарь райкома смотрела несколько раз, переспрашивала: "У кого есть самоотводы?" Она была уверена, что я сниму. Это было в 1989 году. У нас уже прошли выборы, но в том округе, где был я, обоих кандидатов завалили, они набрали по 15 процентов. И во второй раз выбрали меня.

Я не был диссидентом, не участвовал в создании БНФ. Оппозиция была грамотна в смысле белорусской истории, в смысле всяких злодеяний, учиненных коммунистами. Но с точки зрения государственного строительства они были слабаками, потому что в общем-то не читали книжек. Для меня эти книжки были недоступны. Но когда они стали доступны, я постиг азы политологии и стал пытаться действовать как подобает.

До этого у вас не было вообще никакого интереса к политике?

Я многими позициями уже возмущался к тому времени, так как хорошо понимал, что такое Чернобыль. Знаете, был такой фильм, в котором известие о затонувшем  корабле пришло не от эхолота, а из кубрика. Потому что там отчистили какую-то посудину, поднятую на предыдущей стоянке, и на ней было выбито название судна. Про Чернобыль я узнал так: у нас студентка подходит к преподавателю и показывает результаты измерений радиоактивности. Преподаватель говорит: вы пойдите проверьте, на этой установке такого результата не может быть. Она идет снова меряет, приходит - вот такой результат. Он ей: вы включать-то прибор научились? Подходит, смотрит: все нормально. Преподаватель не понимает, в чем дело, потому что адская радиоактивность. Студенты же работали с малыми источниками, которые не представляли угрозы - а тут такой высокий уровень. Позвонили в Институт ядерной энергетики – может, у них что-то там случилось? Поняли, что несет издалека. Мы здесь замерили радиоактивность на втором этаже университета, напротив дома правительства. А поскольку в том направлении, откуда был ветер, не было никакой станции, кроме Чернобыля, мы сразу поняли, что это там. Так мы узнали об аварии раньше, чем об этом сказали по радио и телевидению.

Стали думать, что делать, информировать начальство. Я открыл пункт по приему радиоактивности, каждый мог прийти провериться. Я поехал к шефу академии, создали группу из шести человек. Нам сказали: панику не подымать. Надо все докладывать президенту академии, он будет докладывать правительству. И здесь я увидел всю сущность нашей правящей системы. Там было много очень послушных дураков и неучей. В каждом штабе гражданской обороны лежала инструкция, правильная, научно обоснованная - что надо делать в таком случае. Но партийные указания у нас были выше. И добро на использование этой инструкции нужно было получить от партийного руководства. А оно спрашивало еще выше, еще выше. Меня вызвали: вы там панику разводите. Я сказал этому начальнику: вы специалист по политической работе, а я - по своей. Очень грубо ему сказал, он страшно обиделся, но стерпел.

Горбачев позорно выступил по всесоюзному телевидению в мае 86 года. Вот фрагмент из его речи: "Правящие круги США и их наиболее усердные союзники, среди них я бы особенно отметил ФРГ, усмотрели в произошедшем лишь очередную возможность поставить преграду на пути развития и углубления и без того трудно идущего диалога между Востоком и Западом. Они развернули разнузданную антисоветскую кампанию…" И дальше ушат грязи на Семерку… Если бы он выступил правильно, в Белоруссии гораздо меньше было бы жертв. Дети заболевают по сей день с большой частотой раком щитовидной железы. Когда его в Германии избрали председателем Зеленого креста, я им сразу сказал, что я плохо к этому отношусь. Человек, который скрывал аварию в Чернобыле, становится председателем высшего экологического органа. Он вообще очень советский человек. Когда у нас уже съезд народных депутатов был, он сказал: эстонские товарищи опорочили коммунистическую идеологию, они говорят о возможности частной собственности на средства производства. Как можно было об этом говорить в 89 году? Горбачев - трус, он говорил, что к Риге он не имеет отношения, к Вильнюсу не имеет, люди друг друга убивают - а он ни при чем.

В Германии его очень любят за то, что он дал им объединиться.

Так продешевить, как продешевил Горбачев, невозможно. Я тогда не понимал, надо было послушать каких-то грамотных людей. Ему бы за объединение Германии и вывод войск раз в семь-восемь больше могли заплатить. Строительством жилья и прочее - ему бы могли больше дать.

А к Ельцину как вы относитесь?

По сравнению с Горбачевым он вообще титан. Он много пил, но никогда не менял свое решение под воздействием алкоголя. Вы слышали когда-нибудь, чтобы Горбачев мгновенно ответил на какой-нибудь вопрос? Видели в нем какой-нибудь динамизм? А Ельцин был велик.

У меня с  Ельциным была такая история. Ельцин прилетел в Алматы на саммит и там ему человек Назарбаева, который рядом со мной сидел, подливал коньяк на приеме. Коржаков тогда еще не был такой сволочью, он тоже поставил своего человека, который наоборот подливал чай цвета коньяка. Ельцин понюхает, выплеснет, на стол поставит. Тогда назарбаевец ему коньяку. Он выпьет, нормально сидит. А я как всегда на тормозах, не могу напиться в свое удовольствие. И в какой-то момент Ельцин встал, начал падать на меня, но я умудрился его очень хорошо поддержать. Он осознал это, произнес тост, а потом помахал пальцем, позвал Гайдара, что-то ему сказал, Гайдар сбегал и принес коробочку с часами. Там было написано: "От президента России за поддержку в трудную минуту".

Будучи председателем Верховного совета, вы знали, что Советский Союз распадется?

За три часа до того, как мы подписали первую фразу беловежского договора, у меня не было ощущения. Я всегда отвратительно относился к философам. Марксистко-ленинская философия - известно, что такое. А здесь в общем-то впервые эту фразу в беловежской пуще предложил философ Бурбулис. Он говорит: "А не готовы ли вы подписаться под такой фразой: СССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает - в настоящем времени - свое существование". Процесс идет, и мы его констатируем. Я подумал: Горбачев не правит уже Союзом, потому что черт знает что творится. Если империя неуправляема, то она распадается и могут быть страшные вещи, надо их предотвратить. И благодаря этой фразе, брошенной философом, я вдруг понял, что происходит. И я сказал: да, я подпишу. Я мог подписывать международные документы от Белоруссии по Конституции. Вот так оно все и началось. Философское высказывание не очень мною уважаемого тогда Бурбулиса. Сейчас я его очень уважаю, сегодня говорили по телефону.

Но как только вы это подписываете на бумаге, это уже становится событием в прошедшем времени.

Так мы же подписали в настоящем. Распад продолжается, а мы хотим контролировать процесс этого распада. Чтобы он не привел к югославскому варианту, когда бедные пошли на богатых, а одни национальности - на другие и учинилась заваруха, называемая гражданской войной. Так вот, мы это предотвратили.

Но ведь это не просто констатация, но и некое действие в истории?

Мы совершили действие в истории, потому что у нас хватило ума и смелости констатировать то, что происходит. Представьте, за два дня до этого человек вышел на улицу и кричит: Советского Союза нет. Кто он такой? Он предатель родины. А мы ему развязали руки. Очень часто критикуют Беловежское соглашение, не зная, что это такое. Вы его читали когда-нибудь? Вот никто не читал этого соглашения, а осуждали буквально все. Вы знаете, где столица СНГ? Официальным центром пребывания координирующих органов содружества является город Минск. Вы знали это? Просто когда экономический комитет перенесли в Москву, об этом все забыли. В этом соглашении были закрыты все вопросы. В мире он считается шедевром легитимной дипломатии конца второго тысячелетия, и мне приятно, когда мне об этом говорят, считая меня к этому причастным.

Другое дело, что это соглашение плохо соблюдается. Например, мы сразу договорились, что границ для граждан бывшего Советского Союза не будет, что они будут прозрачными. Но все начали бросать замечательные призывы, приняли более 600 решений на саммитах СНГ, а через национальные законодательства не провели. Заметьте, законы Европарламента начинают работать после того, как они проведены через национальные законодательства всех участников. И там ставятся сроки, до которого они должны быть либо ратифицированы, либо нет. Например, Лиссабонское соглашение не ратифицировано во многих государствах, и конституции объединенной Европы нет. Европа шла к объединению снизу, пример объединения показали Франция и Германия. Они унифицировали законодательство. Они согласовали проценты превышения расходов над доходами, дефицит бюджета и прочее. А у нас все наоборот.

Как восприняли Беловежское соглашение в Белоруссии?

Во главе государства стоял коллективный орган - Президиум Верховного совета. Я был обязан поставить соглашение на ратификацию. Был только один голос против - это был голос Тихини Валерия Гурьевича. Я его хорошо знаю, он достиг высокой должности в партийной карьере. Ему было обидно, что как только он стал выше остальных, все накрылось. А все остальные проголосовали "за". Некоторые из-за пресловутого совкового менталитета. Некоторые вообще считали, что это еще мало:  зачем нам вступать в какое-то содружество? Мы ведь сохранили еще какую-то форму единства.

Не кажется ли вам сейчас, что Беловежское соглашение было излишне демократичным, раз дало возможность таким лидерам, как Лукашенко, получить практически безграничную власть?

Лукашенко нарушил все законы. Он начал с референдума о новой конституции. Но текст Конституции был опубликован после того, как прошел референдум. Кроме того, никто не выносит на референдум вопрос, который до этого не обсужден в парламенте. В Польше тоже проводился референдум по конституции - но там вопрос был, поддерживает народ решение парламента или нет, и если нет, тогда парламент надо гнать. А здесь это была чистая фальсификация. Специально для этого приехали Черномырдин, Строев и Селезнев, они же здесь поставили Лукашенко. Если бы не они, у него был бы импичмент и он бы вылетел. С Лукашенко же гораздо проще – проще иметь дело не с каким-то безумным парламентом, а с одним человеком. Это еще от Макиавелли пошло.

Сейчас в Белоруссии продолжается процесс принудительной русификации, чтобы выбить всякую основу для построения нормального национального государства. У нас ведь был процесс оздоровления, люди записывали детей в белорусские школы. А Лукашенко неук и хам, у него белорусский совсем плохой. Ради своей необразованности он творит антигосударственное дело. Лукашенко уже никакой не популярный. Он же проиграл выборы. По нормальным здоровым оценкам, он набрал 30 процентов голосов. Всех покалечил, выиграл выборы силовым методом. Наш президент сидит в тюрьме. Это наверняка был бы Санников. У каждого из кандидатов было меньше голосов, но суммарно больше. Но если бы был второй тур, любой бы победил. По независимым опросам, его рейтинг 20 процентов. Он говорил журналистам: выборы покажут, какой у меня рейтинг. Но на выборах тотальная фальсификация. Только Россия их признает. С 96 года у нас не было выборов, признанных в ОБСЕ. Даже в Азербайджане они были.

Сейчас в России Белоруссия считается островком "совка". Что общего у нынешней Белоруссии с Советским Союзом?

Белорусы всегда были более советскими, чем русские. Беда в том, что не все преимущества даже того казарменного социализма были использованы. Вообще Белоруссия неплохо использовала свои позиции. По валовому внутреннему продукту мы были на первом месте в Союзе. А по уровню жизни хорошо если на четвертом. Прибалты нас опережали. Они производили меньше, а потребляли больше, потому что у нас было 55 процентов промышленности ориентировано на войну. А они производили хорошую молочную продукцию, вареную колбасу, которую нельзя было везти в Москву, потому что она портилась по дороге. Они были умнее. Лишь семь процентов промышленности прибалтов работали на войну. Им не доверяли.

Наша экономика здоровее российской, потому что в России невыгодно заниматься производством. Некоторые преимущества экономики были реализованы, но они дают очень мало по сравнению с тем, что могло бы быть. То, что осталось от промышленности, Россия потребляет - допустим, ремонт самолетов, троллейбусы, трамваи. Россия все это захватила. Беларусь была сборочным цехом Советского Союза. И по советским меркам здесь была качественная продукция. А сейчас она за редким исключением старомодна. Производство не модернизируется, Россия покупает поганую продукцию, поскольку своей даже поганой продукции у нее нет. Что Россия делает на мировом уровне? Ну разве что в оборонке что-то, калашников. Я был в Приморье, рудник Хрустальный. Там самое большое наказание для водителя - если его сажали на МАЗ. Еще в советское время я с этим соприкасался. Что касается БЕЛАЗ - даже с детройтовским мотором они уступают "Мицубиси". Но зато в два раз дешевле.

Сейчас у нас плановая экономика, только вместо политбюро сидит один человек, скудно образованный, неук и хам. Нет каких-то даже этических норм. А остальное - все как в Советском Союзе. Есть Госплан, это министерство экономики. Есть аналог комсомольских отрядов, которым в Советском Союзе было позволено работать по капиталистическому принципу. У нас сейчас такое позволено придворным бизнесменам, которые могут зарабатывать.

Для вас на данный момент Советский Союз окончательно распался?

Советского Союза нет - а советский человек остался. Диссиденты придумали очень хороший термин: совковость. Он и иронический, и в общем-то не осуждающий. Он просто показывает, к чему приучили людей, как они невольно себя ведут. Как у Высоцкого поется - он лучше других это понимал и мог кратко выразить. Когда я пошел во власть, я сразу понял, что пошел как совок. В 54 года. Я-то думал, что я иду как грамотный образованный человек, а оказалось, что я точно такой же совок. Я и сейчас себя часто ловлю на том, что мне в чем-то хочется поступить по-большевистски. Не нравится, как медленно развиваются события - я бы взял и все поставил на место. А это грубое нарушение демократических принципов. А совок не возражает, когда эти принципы нарушаются. Внутреннего протеста против приказа в большинстве случаев нет. Например, дело врачей. Никто не задумывался, что профессионалы должны решать, что должен быть суд. Никто не знает: раз партия сказала, что это враги народы - дави их и все. И этот внутренний протест на всех уровнях был потерян в Советском Союзе.

Что вы, как специалист по физике, думаете про строительство новой АЭС?

Вообще-то я сторонник того, чтобы в Белоруссии была атомная станция. Россия строит калининградскую, Литва наверное будет строить ЕЭСовскую, а Белоруссия будет пытаться строить эту. Я специально поехал из Вильнюса с одним своим коллегой, там до границы менее 20 километров, а до площадки от Вильнюса менее 40 километров. Атомная электростанция строится на такой площадке, где весь водосток идет в Вильнюс. Это как Петр I: отсель грозить мы будем шведам. То же самое: отсель грозить мы будем литовцам. Большей угрозы для литовской столицы быть не может. Я убежден, что это абсолютно сознательно. У нас есть всемирно признанный специалист Горецкий, его изолировали, не подпустили к этому. А те, кто этим занимается - это не ученые, а шавки. Это политическое решение, поддержанное псевдоучеными. Я был на этой площадке, специально туда съездил. Для нас это тоже не лучшее место, но для нас такой угрозы нет. Если бы в этом месте построить логистический центр, который очень нужен для международных перевозок. Туда и железнодорожная ветка подведена. У меня такое впечатление, что делают площадку на самом деле с такой целью. И можно все расходы обосновать строительством АЭС. Есть ход для передумывания. Но это мое предположение.

Чем вы сейчас занимаетесь?

Я издам в ближайшее время книгу обо всем этом. Называется "Записки первого". Я же должен зарабатывать деньги, меня же наш негодяй лишил пенсии, закрепив мою приличную очень пенсию на уровне 97 года.