CTPAHA KOTOPOЙ HET

Единственная в стране региональная газета, однажды всей редакцией переехавшая в столицу и ставшая успешным общенациональным изданием, - такое есть и в России, и в Эстонии. У нас это "Ульяновский комсомолец", ставший после переезда в Москву знаменитой "Жизнью" Арама Габрелянова, у эстонцев - тартуский Postimees ("Почтальон"), который теперь базируется в Таллине и, кажется, неплохо справляется с ролью главной ежедневной газеты страны.

Но вообще сравнивать Postimees с "Жизнью" не очень корректно. Это скорее "Коммерсантъ", причем сходство иногда буквальное. Логотип Postimees выполнен тем же шрифтом, какой был у "Коммерсанта" в 90-е. "Коммерсантъ" делает вид, что основан в 1909 году, и у "Почтальона" - примерно такая же легенда: считается, что газета выходит непрерывно с 1857 года. Как и в коммерсантовском "с 1917 по 1989 год газета не выходила по не зависящим от редакции обстоятельствам", здесь тоже есть элемент игры: в непрерывный стаж Postimees засчитывается история советской тартуской районной газеты Edasi ("Вперед"), которую в 1990 году переименовали в Postimees в честь первой эстонской газеты, основанной поэтом Йоханном Вольдемаром Яннсеном. Между прочим, слово "эстонцы" впервые было напечатано на страницах Postimees, а до 1857 года использовался термин maarahvas - "люди земли". Теперь бронзовую статуэтку Яннсена редакция вручает своим "людям года" в нескольких номинациях, а дореволюционные подшивки яннсеновского Postimees с пометками "Печатать разрешено полициею" и "Дозволено цензурой" хранятся в нынешнем офисе Postimees в кабинете главного редактора Мерит Копли.

Бывшая журналистка конкурирующей Eesti päevaleht пришла в Postimees 11 лет назад и в 2005 году возглавила газету. И именно тогда в истории Postimees произошло второе по значимости после переезда из Тарту в Таллин событие - 7 ноября 2005 года вышел первый выпуск Postimees на русском языке.

Русская версия (ее тираж 9100 экземпляров, эстонской - 55200) - продукт, безусловно, вспомогательный. Основной контент производит эстонская редакция, и номер на русском языке состоит в основном из переводов. Но Мерит говорит, что это был невероятный прорыв: "Я помню времена до появления русской газеты. Я вообще ничего не знала о русских. У нас такого нет, чтобы у меня, например, были русские друзья, или чтобы мы гуляли где-то вместе с русскими. Эстонцы дружат с эстонцами, русские - с русскими, никак не пересекаются, потому что есть предубеждение". Мерит косится на главного редактора русского выпуска Викторию Корпан и говорит ей: "Ты исключение, ты учительница эстонского по профессии".

После появления русской редакции, по словам Мерит, газета сильно изменилась: "Дело не в том, что первые месяцы мы элементарно учились работать вместе, и нам было очень трудно - слишком разный темперамент у русских и у эстонцев. Дело в том, что мы теперь много знаем о русских, мы научились понимать русских и поэтому стали более взвешенными в своих позициях".

Самый масштабный случай проверки позиций на взвешенность случился весной 2007 года, когда власти переносили "Бронзового солдата" с холма Тынисмяги на Военное кладбище, и противники переноса дрались с полицией в центре Таллина. "Мы тогда заняли позицию: это не русские бьют витрины, это хулиганы бьют витрины, - говорит Мерит. - Таллин - это дом и для нас, и для русских. Мы видели у себя в редакции, как они переживают по поводу происходящего, и это очень помогло нам сохранить взвешенность". Программная передовица, которую написала тогда Мерит, называлась "Спокойствие, только спокойствие".

События, связанные с "Бронзовым солдатом", привели в редакцию Postimees нынешнего главного редактора русских порталов холдинга Олесю Лагашину. Выпускница Тартуского университета и преподаватель журналистики и литературоведения Таллинского университета, Олеся весной 2007 года работала в русской редакции портала Delfi.ee и была вынуждена уйти после того, как, по ее словам, эстонская редакция ввела цензуру: "Нам просто запретили писать в поддержку "Бронзового солдата", запретили нажимать кнопку Publish". Олеся ушла работать в русский еженедельник "День за днем", но вскоре его купили владельцы Postimees, и онлайн-редакции двух изданий объединились.

Они так и сидят в одном ньюсруме: слева от прохода - столы сотрудников Postimees, справа - "День за днем". На стене - поясняющая табличка: "Зона боевых действий". На дверях комнаты, где проводятся планерки русских онлайн-изданий, написано: "Блиндаж для планерок". Оборонное сознание в чистом виде.

"Да, - говорит Олеся, - я чувствую себя здесь меньшинством, и мы, наверное, все ощущаем себя здесь паразитами. Почти не производим своих текстов, в основном переводим эстонские. И еще у нас гораздо выше, чем у эстонцев, вероятность расхождений с правительством по каким-то вопросам". Историю "Бронзового солдата" Олеся с "расхождениями с правительством" в один ряд не ставит: "Ничего подобного в истории Эстонии вообще не было".

Действительно, человеку из России трудно представить значение переноса памятника для общественного мнения Эстонии: у нас о "Бронзовом солдате" давно забыли, а у них "ничего подобного в истории не было". С Олесей мы разговариваем в тот день, когда во взломанной почте пресс-секретаря Росмолодежи Кристины Потупчик обнаружились сметы на поездки "нашистов" в Эстонию в дни массовых беспорядков, - завтрашний Postimees посвящает этому отдельную полосу с выносом на обложку.

Олеся, которая поддерживала защитников памятника с самого начала конфликта, согласна с тем, что "нашисты" вели себя в Эстонии некрасиво: " Сначала там оказалось много совершенно далеких от политики людей, которых происходящее сильно возмутило. Но в конце концов все оказалось узурпировано прокремлевскими организациями, и мне кажется, что те, кто послал их сюда, эту тему замарали. Если бы не было давления России, эстонцы были бы спокойнее".

Мы разговариваем с Олесей, а тремя этажами выше сдается номер на русском языке. Открытие второй полосы - большая статья под заголовком "Сенбернары спасли жизнь замерзавшему мужчине в Кивиыли". Подробный рассказ о том, как женщина гуляла с двумя сенбернарами, и они что-то унюхали в снегу, но женщина не могла их отпустить на тротуар, потому что там стоял знак "Выгул собак запрещен". Она отвела собак домой, а сама пошла искать источник беспокойства сенбернаров - и обнаружила в сугробе замерзающего мужчину. Вызвала полицию, мужчину увезли, и источник Postimees в полицейском участке подтвердил, что "найденного переохлажденного мужчину в состоянии алкогольного опьянения отвезли протрезвляться". Газета цитирует хозяйку сенбернаров: "Хочется надеяться, что у мужчины, назвавшего себя Виктором, в тот злополучный для него 30-градусный морозный вечер со здоровьем ничего серьезного не случилось". И это пожелание почему-то хочется адресовать всей Эстонии.

Автор - специальный корреспондент ИД "Коммерсантъ".